| ||||||||||||||||||
Мстерский ковчег и его очарованные странники 10 апреля в стенах Владимирской областной библиотеки для детей и молодёжи Михаил БИРЮКОВ ответил-таки на интересующие многих вопросы: почему мексиканец Диего Ривера любил творчество советского художника Фёдора Модорова и что делали во мстёрских лесах в 1920-е годы художники русского авангарда. Все, кто пришел в корпус библиотеки на пр. Строителей,23 на лекцию «Мстёрский ковчег и его очарованные странники», получили ответы, которые сам рассказчик отыскивал в течение нескольких месяцев, роясь в музейных архивах и общаясь с людьми, каким-либо образом связанными с этой захватывающей историей. Михаил Бирюков: «Недавно в Государственном архиве Владимирской области (ГАВО) были обнаружены документы, открывающие подробности истории Мстёрских художественно-промышленных мастерских. Они хранились в фонде писателя В.С. Ларина. Этот комплекс источников сложился в 1960-1970-е годы из намерения бывших воспитанников учебного заведения, созданного в Мстёре сразу после революции, написать книгу воспоминаний о времени и месте, которое когда-то их объединило. Материалы из фонда Ларина по-своему уникальны. Дело в том, что архив организации, начинавшей свою историю как Мстерские художественно-промышленные мастерские, бесследно исчез после 1929 года, когда состоялось ее слияние с Владимирским педагогическим техникумом. Единственная малоизвестная попытка дать представление о развитии мстёрских мастерских была сделана в начале 70-х годов прошлого века. Но этот очерк, при всей его ценности, почти игнорирует наиболее интересную, на наш взгляд, сторону истории. Она заключается в том, что Мстёра стала своего рода «полигоном», где апробировались характерные для первых лет советской власти новации художественного образования; местом, где эти новации сталкивались и, в значительной степени, «погашались» энергией других, более традиционных, взглядов на искусство. И все это происходило, в отличие от многих других ГСХМ, в условиях «коммуны» — учреждения, если и не закрытого от окружающей среды, то имеющего все же сравнительно более выраженные границы. Найденные документы не только проливают свет на подробности социально-педагогического эксперимента, проводившегося в 1920-е годы в глухом уголке Владимирской губернии, но и добавляют новые штрихи картине бурной реформаторской деятельности Отдела ИЗО Наркомпроса, где первую скрипку тогда играли художники авангарда». |