Питерские спектакли стали последними показами на "Золотой маске"

В середине марта фестиваль "Золотая маска" начал показ спектаклей конкурсной программы. Через несколько дней показ был прерван. Среди немногих сыгранных спектаклей было две работы петербургских режиссеров - "Хорошо темперированные грамоты" группы "театр post" и "Исследование ужаса" проекта "Квартира".

Последние показы состоялись на фоне резкого похолодания и снежной метели, а в понедельник 16 марта 2020 года было принято решение о прерывании фестивальной программы до лучших времен.

Сопряженность прошлого и будущего обнаруживает себя в сочинении Бориса Павловича и его товарищей по проекту "Квартира", которая еще недавно размешалась в бывшей коммуналке на Мойке, а теперь получила временный приют в редакции "Петербургского театрального журнала". Для московских показов "Исследования ужаса" по текстам Леонида Липавского и произведениям обэриутов Борис Павлович тоже выбрал редакцию журнала - знаменитого "Нового Мира" - которой по странному совпадению грозит выселение. А между тем ее обшарпанные стены с запахом полунищего советского быта дышат памятью о прошлом, и образы "чинарей" оживают среди портретов тех, кто был им чужд, если не враждебен, однако исчез как и они в лагерном или ином небытии.

Здесь тонкая работа с прошлым осуществляется прежде всего через актеров, ну и через общее пространство памяти. Форма спектакля творится из метафоры Липавского - "фотографирование разговоров". Их вели Хармс, Введенский, Олейников, Друскин, Заболоцкий в 193-34 годах в квартире на Гатчинской улице. Теперь эти странные беседы об основах бытия, исследованиях времени, головокружения, ужаса, в которых трудно схватить внятное содержание, слушаем, а отчасти и ведем мы, приглашенные в "квартиру Липавского" на скудный, но желанный ужин.

Актеры не представляют здесь "вестников" и "чинарей", но по ходу работы над спектаклем становятся ими. Их двенадцать, а участников "Разговоров" - восемь. Так что Даниила Ивановича (Хармса), или Николая Макаровича (Олейникова) представляют сразу двое. Причем - в большинстве случаев - женщины. Впрочем, для того метафизического пространства, которое они создают, пол не имеет никакого значения.

Почти четыре часа перемещаясь из комнаты в комнату, напившись чаю с мороза, вникая в заумные беседы, присев на сундук, в углу коридора играя в шахматы с режиссером, поедая картошку с селедкой, давая протиснуться куда-то темпераментному и нервному Леониду Савельевичу (Яна Савицкая за роль Липавского номинирована на "Маску"), устремляясь за ним в другие пространства, под тихие звуки фортепиано, читая стихи Николая Макаровича (…еще есть у меня претензия, что я не ковер, не гортензия…), мы сливаемся с аурой, разлитой в атмосфере тех встреч. Кто-то из них будет арестован и погибнет, кто-то умрет на лагерных перегонах, кто-то - в блокаде, кто-то погибнет на фронте (как Липавский), кто-то (как философ Яков Друскин) доживет до старости и вырвет своих друзей из страшного небытия.

Затерянные в пространстве старой квартиры, мы еще долго не можем обнаружить себя в нашем времени. Или наше время слилось с тем, чтобы расслышать шелест исчезновения? Чтобы болью отозвался огненный взгляд той женщины, бывшей женой того мужчины? Чтобы поздний отсвет Серебряного века лег на уже застывающий пейзаж сталинского Ленинграда?

Или чтобы посмеяться вместе с ними над тем, как подшучивает Даниил Иванович над москвичами?

Алена Карась, Российская газета, 23 марта 2020

1