Поэзия и живопись: Сб. трудов памяти Н. И. Харджиева / Под ред. М. Б. Мейлаха и Д. В. Сарабьянова. - М.: Языки русской культуры, 2000. - (Язык. Семиотика. Культура). - с. 120-128.

Находясь в Германии с конца 1896 г. по август 1914, пройдя курс обучения в школе-студии словенского художника Антона Ашбе и в Королевской Академии художеств у Франца Штука, Кандинский постепенно приобрел авторитет и уважение в Германии, став полноправным участником ее художественной жизни. В этот период он внимательно следил за культурными событиями, происходящими в России, и стремился активно в них участвовать.

Он почти ежегодно приезжал в Россию, посещал Одессу, Москву и Петербург, регулярно экспонировал свои произведения на выставках Московского товарищества художников, Нового общества, Товарищества Южнорусских художников, на выставках "Бубновый валет", "Салона" В. Издебского. Его статьи, посвященные искусству Германии, печатались в журналах "Мир искусства" и "Аполлон".

В 1909-1911 гг. Кандинский участвовал в Интернациональных выставках, организованных скульптором В. Издебским. На второй выставке "Салона" художник представил 53 работы, а в каталоге опубликовал статью "Содержание и форма". Кандинский был не только участником выставок, но и консультантом В. Издебского. "Второй передвижной "Салон" вскоре откроется в России, - сообщал он австрийскому композитору Арнольду Шенбергу в январе 1911 г. - Выставка интернационального искусства состоится в центральных городах России и будет посвящена "новому искусству". Ее организатор - скульптор Издебский мой хороший друг. Как обычно, он попросил меня помочь в организации выставки и порекомендовать авторов интересных статей по искусству"1. "Салоны" были задуманы не только как выставки, они должны были популяризировать все виды современного искусства, формировать вкусы публики, стать центрами культуры. В залах выставки устраивались концерты, читались лекции, возникали острые дискуссии между противниками и сторонниками новых течений. Бесчисленное множество репортажей и рецензий, уничтожающих и восторженных, появилось в прессе. Среди авторов были С. Маковский, А. Ростиславов, И. Репин и А. Бенуа"2. Отмечалась талантливость М. Ларионова, А. Лентулова, В. Денисова, В. Кандинского, Г. Якулова.

О Кандинском писалось, что его отличает "оригинальный принцип симфонизации красок". Выставка в Одессе вызвала скандальную реакцию в среде местной публики: произведения Гончаровой, Ларионова, Кончаловского, Бурлюка и Кандинского были попорчены анилиновыми чернильными карандашами.

Подобную реакцию вызвала и первая выставка "Бубнового валета", организованная в Москве в конце 1910 г. "Выставка безумия" - так называли ее современники. "Начиная с самого названия выставки - "Бубновый валет", претенциозного до нелепости, почти все находящееся в ней крайне несуразно и, главное, антиэстетично", - писала газета "Голос Москвы"3. Досталось и Кандинскому, выставившему четыре импровизации. "Вот - В. Кандинский, - писал Р. Ивановский в московской газете "Раннее утро". - И публика, и товарищи-художники помнят, конечно, его смелые, яркокрасочные полотна, его изящные плакаты. Настоящий живописец чувствовался в них. Потом… Потом началось "это"… и я, простояв целых десять минут около этих "Импровизаций", ничего, - абсолютно ничего, не понял. - В левом углу картины, кажется, мерещится человеческое лицо! - сказал кто-то сзади меня. - А направо, как будто, ноги? Я еще раз пристально вгляделся в "Improvisation". Нет. Ни лица, ни ног. Ничего. Скажите, разве же это не ужас?" - подытоживал критик4.

Композитор Фома Александрович Гартман и его жена подробно описали Кандинскому атмосферу проходившей выставки и послали план экспозиции "комнаты мюнхенцев". Они сообщали, что Лентулов, Машков и Гончарова выставили много вещей, Ларионов - поменьше. Перед картинами Кандинского собирается толпа зрителей, и "ругаются до бесконечности".

Кандинский экспонирует свои произведения в России в основном на выставках авангардистского направления, которые вызывали яростные нападки со стороны критиков и публики. Их устроители стремились показать различные новейшие течения современного искусства, придать выставкам, с одной стороны, европейский характер, с другой - подчеркнуть их национальное своеобразие. И если первоначально, на выставки МТХ и ТЮРХ, Кандинский приглашался как равноправный участник, наравне с другими начинающими художниками, то в "Салоне" В. Издебского и на первой выставке "Бубновый валет" он уже был представлен как лидер мюнхенской группы художников, как организатор общества "Фаланга" и "Нового художественного общества - Мюнхен".

В это время у Кандинского складываются творческие и дружеские отношения со многими русскими художниками: Д. Бурлюком, Н. Кульбиным, М. Ларионовым, Н. Гончаровой, П. Кончаловским, И. Машковым, В. Марковым (Матвей), В. Барановым-Россине, Г. Якуловым. Об этом свидетельствует и его личная переписка, и организационная деятельность. Будучи председателем "Нового художественного общества - Мюнхен" Кандинский первый обратился к Н. Кульбину, руководителю петербургской группы Треугольник", с предложением о сотрудничестве. Он послал Кульбину устав общества и каталог выставки. Многие русские художники были членами этого объединения: А. Явленский, М. Веревкина, В. Бехтеев, В. Издебский, а в альманахе "Синий всадник" Кандинский опубликовал статьи Д. Бурлюка и Н. Кульбина, стихи М. Кузмина, выдержки из сочинений В. Розанова. Во второй выставке (графической) "Синий всадник" участвовали М. Ларионов, Н. Гончарова, К. Малевич.

Как теоретик и основоположник нового направления в искусстве Кандинский должен был выступить с докладом на Всероссийском съезде художников, состоявшемся в декабре 1911 г. в Петербурге. 5 октября 1910 г. Кандинский писал Кульбину из Москвы: "Съездом приглашен к участию, записался и даже заявил доклад, который и готовлю…"5. Доклад состоял из основных положений книги "О духовном в искусстве", опубликованной в Мюнхене в конце 1911 г. В связи с тем, что Кандинский был занят подготовкой к первой выставке "Синий всадник", он обратился к Кульбину с просьбой прочесть его доклад на съезде. Доклад вызвал оживленную полемику, и его текст был напечатан в первом томе "Трудов Всероссийского съезда художников" в 1914 г.6

К открытию съезда предполагалось организовать несколько выставок. Планировал выставку - "прогрессивных групп" и Кульбин. Он обратился с предложением об участии в ней и к Кандинскому, и к членам "Нового художественного общества - Мюнхен". Кандинский дал свое согласие и рекомендовал в качестве участников Г. Мюнтер, А. Явленского, М. Веревкину, Ф. Марка, Е. Эпштейн, обозначив эту группу как "прусская фракция". Он подчеркивал, что весь его художественный кружок "вообще тяготеет к России, считает русское искусство себе близким"7. Однако проект этой выставки не был осуществлен, как и попытка с помощью Кульбина показать сценическую композицию Кандинского "Желтый звук", над музыкальной частью которой работал Ф. Гартман8.

В России Кандинского привлекали именно те художественные объединения, чьи идеи и поиск новых форм выразительности были созвучны его собственным интересам в искусстве. В январе 1912 г. было учреждено общество "Бубновый валет", Кандинский стал его действительным членом. еще в октябре 1911 г. И. Машков информировал его, что основателями "сего общества" являются Давид Бурлюк, Кончаловский, Лентулов, Машков, Фальк, Рождественский, а Гончарова и Ларионов "не состоят членами нашего общества". Машков просил Кандинского сообщить фамилии и адреса немецких художников, которых бы он считал интересными для "Бубнового валета".

На открывшейся выставке объединения Кандинский представил шесть работ, среди которых были "Концерт", "Эскиз к Композиции V", "Георгий I". По словам Д. Бурлюка, известный коллекционер С. Щукин особенно заинтересовался картинами Кандинского.

Впоследствии, будучи в Москве, Кандинский не раз посещал дом Щукина с его замечательной коллекцией. В ноябре 1912 г. он писал Г. Мюнтер: "Щукин очень мил и пригласил меня опять на следующей неделе, чтобы показать свою галерею при электрическом освещении. Тридцать работ Матисса висят в большом зале с мебелью <…> XVII! века. И это чудесно! У него есть вкус. Он считает величайшими мастерами современности Матисса и Пикассо, а мою малость, кажется, не ценит. А на самом деле мои композиции II и V неплохо бы смотрелись у него. Я это живо себе представил". И уже в следующем письме продолжает: "Щукин у меня ничего не покупает. Он еще очень далек от подобных идей"9.

На диспутах "Бубнового валета", состоявшихся в феврале, Кульбин должен был прочесть доклад Кандинского "Эпоха великой духовности", но объявленный доклад не состоялся. А во время работы выставки, как указано в отчете общества, продавались "Сочинения Кандинского" (вероятно, книга "О духовном в искусстве" на немецком языке).

Интересны взаимоотношения Кандинского и с художественным объединением "Союз молодежи". Хотя он никогда не экспонировал своих произведений на выставках "Союза" и не выступал на страницах журнала, однако активно сотрудничал с одним из лидеров объединения - Вольдемаром Матвеем. Они обменивались информацией о новых художественных изданиях.

Командированный летом 1912 г. в Германию и Францию с целью установления связей с новыми художественными группировками, Матвей написал Кандинскому о желании встретиться с ним в Мюнхене. "Союз молодежи" планировал организовать в Петербурге выставку "Синего всадника" и итальянских футуристов в обмен на выставку русских икон и народных лубков. Матвей вел переговоры с Гервартом Вальденом, владельцем галереи "Штурм" и редактором одноименного журнала10. В свою очередь, Кандинский хотел через Матвея устроить в России свою персональную выставку.

Среди регулярных и кратковременных приездов Кандинского на родину важным является его пребывание в Москве осенью 1912 г. Художественная жизнь в России в то время была необычайно бурной и насыщенной. Ларионов и Гончарова размежевались с "Бубновым валетом", обвинив его в консерватизме и эпигонстве. Весной они организовали в Москве выставку группы "Ослиный хвост" с участием К. Малевича и В. Татлина. В ноябре в Петербурге состоялся диспут "Союза молодежи", на котором выступили Д. Бурлюк и В. Маяковский, а затем открылась выставка, на которой впервые показан лучизм Ларионова как первый в России опыт беспредметной живописи. 18 декабря в Москве был издан программный футуристический сборник "будетлян" "Пощечина общественному вкусу" с одноименным манифестом.

Приехав в ноябре в Москву, Кандинский присутствовал на заседаниях общества "Бубновый валет", встречался с художниками Н. Рерихом, Г. Якуловым, А. Лентуловым, подготовил доклад "Мерило ценности картины", который был прочитан Б. Курдиновским в декабре в Петербурге на вечере Художественно-артистической ассоциации. Неясна роль Кандинского в подготовке манифеста и сборника "Пощечина общественному вкусу". Как известно, он указан среди авторов сборника.

Еще весной 1912 г. друг и соратник Кандинского Давид Бурлюк, встретившись с ним в Германии, настойчиво приглашал его приехать осенью в Москву, говоря о готовившихся "важных начинаниях"11. Кандинский написал Гартману в июне 1912 г.: "Были здесь Бурлюк и Кончаловский. Оба полны планов и очень жалуются, что ты [Фома Гартман - Н.А.] не любишь "Бубнового валета". Бурлюк мне сделал разные предложения. Поздней осенью надеюсь лично участвовать в разных предприятиях в Москве"12, а уже в октябре из Одессы он сообщал Г. Мюнтер: "Из Москвы получаю письма, меня с нетерпением ждут, Бурлюк пишет: "Вы нам очень нужны". В ноябрьском письме из Москвы он упоминает о манифесте, который он якобы должен писать13.

17 декабря Бурлюк сообщал Матюшину в Петербург, что среди участников сборника (имеется в виду "Пощечина общественному вкусу") "вероятно Кандинский и Крученых" и что "завтра 500 экземпляров будут уже готовы"14. Вначале предполагалось, что издание сборника будет финансово поддержано "Бубновым валетом", но когда в этом было отказано, Бурлюк нашел других издателей. Б. Лившиц вспоминал: "На Рождество я снова приехал в Петербург. "Пощечина общественному вкусу", к этому времени уже отпечатанная в Москве, вот-вот должна была поступить в продажу… Главным же козырем был манифест. Из семи участников сборника манифест подписали лишь четверо: Давид Бурлюк, Крученых, Маяковский и Хлебников. Кандинский был в нашей группе человеком случайным…"15

Четыре стиха из альбома "Звуки" - Клетка, Видеть, Фагот, Почему? - были включены без согласия Кандинского в сборник "Пощечина общественному вкусу". Альбом "Звуки" был издан в ноябре 1912 г. на немецком языке, но ранее его публикация планировалась в России. Русский вариант включал 18 стихотворений и должен был быть напечатан Издебским, но замысел не был осуществлен, хотя еще в декабре 1910 г. художник сделал макет.

Кандинский выступил с письмом против публикации в сборнике "Пощечина общественному вкусу". Письмо было напечатано в газете "Русское слово" (в мае 1913 г.) и позже в журнале "Музыка". Он писал, что совершенно случайно узнал, что его имя и литературные сочинения были напечатаны в сборнике, это было сделано без его разрешения. "Я искренне интересуюсь различными художественными опытами и даже готов простить некоторую поспешность и незрелость молодых авторов, которая со временем пройдет, если талант будет развиваться надлежащим образом. Однако ни при каких условиях я не смогу согласиться с тем тоном, с которым написан этот манифест, и категорически осуждаю его, кто бы ни был автор оного"16. Естественно, Кандинского возмутил резкий тон, никак не отвечавший его личным этическим взглядам и нормам поведения. Как было отмечено Д. Сарабьяновым, в отличие от большинства русских авангардистов, включавших в свои манифесты и выступления элементы эпатажа, статьи, доклады и книги Кандинского имели всегда традиционную научную форму.

В мае 1913 г. Кандинский сообщал Г. Вальдену, что покинул объединение, имея в виду "Бубновый валет", в связи с тем, что ему разонравилась обстановка и атмосфера выставок, лекций. "Это было отталкивающе для меня", - писал он. Но больше всего его возмутило, что публика, которая спрашивала о его картинах, получала ответ, "что немцы не приглашены в этом году!"17. Однако личные контакты с художниками не прерывались. Через Матвея, Кульбина, Бурлюка он вел переговоры о своей выставке в Москве и Петербурге, а в галерее "Штурм" в Германии хотел организовать выставку новейшего русского искусства.

Кандинский запланировал статьи русских ученых и художников-теоретиков во втором выпуске альманаха "Синий всадник", предварительно получив на это согласие М. Ларионова.

В начале 1914 г. совместно с мюнхенской группой художников он участвовал в Одесской весенней выставке. В каталоге была опубликована статья "О понимании искусства", а в залах впервые показана "Композиция VII". Организаторы выставки очень ратовали за участие Кандинского. Они писали ему: "Ваше участие и Ваших коллег на очень желательно. Ибо выставка является здесь манифестацией свободного искусства группы молодежи, решившей порвать с местной отсталой организацией Южнорусских художников. Ваше выступление явится таким образом под флагом живого искусства". Одесские газеты сообщали об огромном интересе к мюнхенцам, называя их экспрессионистами, писали об успехе Кандинского, отмечая, что "достижения его в живописи ярко отражают все современные искания в этой области". Выставка должна была состояться в Киеве и Харькове. Постепенно успех и признание приходят к Кандинскому и на его родине. Первая мировая война во многом изменила жизнь и творческие планы художника. Он был вынужден покинуть Германию и возвратиться в Россию.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 A. Schoenberg. W. Kandinsky. Letters, Pictures and Documents. Edited by Jelena Hahl-Koch. London-Boston, 1984. P. 26.

2 С. Лущик. Два "Салона" В. Издебского. - Чтения Матвея. Сборник докладов и материалов по истории латышского и русского авангарда. Рига, 1991. С. 4-11.

3 Голос Москвы [декабрь 1910 г.] С. 5.

4 P. Ивановский. Бубновый валет. - Раннее угро, 11 декабря 1910 г.

5 Письма В. В. Кандинского к Н. И. Кульбину. Публикация Е. Ковтуна. - Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1980, Л., 1982. С. 404.

6 В дальнейшем Кандинский неоднократно пытался опубликовать в полном объеме свою книгу в России в 1913-1914, 1915 и 1921 гг. Однако в силу разных причин книга не была напечатана.

7 Об этом см.: Письмо В. В. Кандинского к Н. И. Кульбину. С. 599-410.

8 Письма В. Кандинского к Ф. А. Гартману (с приложением текста сценической композиции "желтый звук" но русском языке). РГАЛИ, ф. 2037, ед. хр. 126, л. 1-12. Впервые имя адресата Кандинского было установлено Н. Харджиевым (см.: Н. Харджиев, В. Тренин. Поэтическая культура Маяковского. М., 1970. С. 18).

9 Частный архив.

10 РГАЛИ, ф. 769, ед. хр. 438, л. 1-2. См. также: T. Любославская, В. И. Матвей и "Союз молодежи" (по архивным материалом).- Чтения Матвея. С. 134-148.

11 J. Mahl-Koch. Kandinsky's Role in the Russian Avant-Garde. - The Avant-Gard in Russia. 1910-1930. New Perspective. Los Angeles, 1980. P. 86.

12 РГАЛИ, ф. 2037, ед. хр. 126.

13 Частный архив.

14 J. Hahl-Koch. Op. cit. Р. 87.

15 Б. Лившиц. Полутораглазый стрелец. М., 1991. С. 106.

16 T. Andersen. Some Unpublished Letters by Kandinsky. Copenhagen. 1966. P. 96-97.

17. J. Hahl-Koch. Ор. cit. P. 88.